Буквально же, слова художника будут сопровождать зрителей на протяжении всего пути, который последовательно разворачивается в выставочном пространстве: от первых дней войны к победе. Этот одновременно исторический и творческий путь умещается на восьмидесяти листах, которые мы выбрали среди сохранившихся в семейном собрании работ в качестве наиболее репрезентативных страниц дейнековского «дневника» тех лет.
Получившийся импровизированный «дневник-блокнот», заглянуть внутрь которого и перелистнуть пожелтевшие от времени страницы предлагает задуманная нами экспозиция, состоит из графических листов, которые мы взяли на себя смелость дополнить цитатами Александра Дейнеки, обнаруженными при изучении его литературно-критического наследия: автобиографических заметок, воспоминаний, статей и других текстов. Благодаря этому визуальный «дневник» обретает голос, собственную проникновенную интонацию.
Остро переживая современную ему эпоху, Александр Дейнека в графике военных и не только лет, в самом деле, осознанно или интуитивно обнаруживает своеобразную «дневниковую» тональность, которая хорошо улавливается нами сегодня при ближайшем вдумчивом рассмотрении тех или иных направлений его колоссального графического наследия. Естественный диалог с реальным временем и пространством нынешнего дня, занимающий художника не меньше эфемерных связей с будущим или прошлым, в соответствии с этой интимной тональностью, воплощается в длительных интеллектуальных поисках некоей неуловимой сути, потайного ключа к такой близкой и такой далекой эпохе дейнековского Настоящего.
Примечательно, что после смерти художника среди многочисленных документов, скрупулезно собранных вдовой Еленой Волковой-Дейнека в рамках рассматриваемого нами семейного архива, личные дневники обнаружены не были. По всей видимости, на деле Александр Дейнека никогда не прибегал к подобному письменному способу фиксации чувств, мыслей и наблюдений. Хотя, надо заметить, на протяжении долгих лет бережно архивировал детали повседневности, собирал составляющие ее фрагменты в виде театральных или трамвайных билетов, которые сегодня позволяют нам иметь достаточно подробное представление о маршрутах передвижений художника и посещениях различных мест. Однако, эта хроника вереницы дней, сродни лаконичному каркасу, скорее отражает лишь лежащую на поверхности сумму прозаичных вещей и событий, нежели сложную и до сих пор неразгаданную природу внутренней жизни признанного мастера.
Истинной стихией, где находят закономерное выражение и рефлексия, и вдумчивый внутренний монолог, и непрестанные художественные поиски, для Александра Дейнеки с юных лет становится именно рисунок – восхитительный проводник в сферу гораздо более глубокую и интимную по своей сути. Оставаясь до сих пор преимущественно вне поля зрения широкой аудитории, именно графика из семейного архива художника всецело формирует сконструированный нами «дневник-блокнот» с прежде сокрытым от посторонних глаз визуальным рядом. Более того, можно с уверенностью добавить, что графика в целом представляет собой магистральную линию в творческом универсуме Александра Дейнеки.
Семейное собрание графики Александра Дейнеки включает в себя около полутора тысяч уникальных работ, многие из которых уже давно введены в научный оборот и представляют немалый интерес для искусствоведов: рисунки, эскизы, ученические штудии, натурные наброски, путевые зарисовки и не только. Значительная часть входящих в эту замечательную коллекцию листов не экспонировалась ранее ни в России, ни за рубежом.
Несмотря на то, что по сути единственное в своем роде столь полное собрание графики Александра Дейнеки, безусловно, наглядно демонстрирует необычайное разнообразие материала, начиная с очаровательно-наивных детских рисунков 1900-х годов и заканчивая примерами позднего творчества конца 1960-х, к сожалению, еще при жизни художника все же частично утратило былой объем. Произошло это по воле самого Александра Дейнеки, который незадолго до кончины намеренно предал безжалостному огню часть листов – преимущественно подготовительных работ к самостоятельным произведениям. Вероятно, они виделись ему не более, чем черновиками, значимость которых была нивелирована автором.
Однако тем ценнее сегодня представляются нам уцелевшие графические образцы, демонстрирующие результат виртуозно воплощенных на бумаге многолетних художественных поисков. В подготовительных рисунках ощущается явное стремление создателя не просто разработать те или иные пойманные и тут же тщательно зафиксированные эпизоды, но и мастерски выхватить выразительные образные элементы, чтобы затем, порой спустя очень длительное время, с возросшим интересом снова вернуться к ним, зафиксировать в живописных, графических и пластических работах. Целый ряд подобных произведений 1940-х годов давно признан хрестоматийным: «Окраина Москвы. 1941 год», «Оборона Севастополя», «Сбитый ас». На выставке мы собрали обширный подготовительный материал к этим знаменитым шедеврам отечественного искусства, а также менее известным работам.
Отдельного внимания в этом блоке заслуживают эскизы Александра Дейнеки к неосуществленным проектам, которые со временем обретают таинственный ореол романтической утопии. Пожалуй, наиболее волнующим воображение представляется замысел грандиозного живописного полотна, воспевающего Парад Победы. Художник создает серию набросков к будущей картине – вид Красной Площади, а также портрет Иосифа Сталина в профиль, дополненный изображением сжатой в руке вождя трубки. Еще одним интересным примером становится превосходно разработанный Дейнекой архитектурный заказ, в рамках которого художник выполняет несколько эскизов монументального мемориального комплекса, предполагающего включение столь любимого мастером скульптурного и мозаичного оформления для задуманного сооружения. Однако контурам этих замыслов суждено навсегда застыть на плоскости бумаги.
Принципиально важной особенностью графики Александра Дейнеки первой половины 1940-х годов в контексте настоящей экспозиции становится ее «изолированность» от привычного упорядоченного и понятного мира художника. Листы, созданные в период Великой Отечественной войны, происходят главным образом не из домашней «лаборатории», ограниченной пределами письменного стола, а уже из нового «измерения», связанного с хаосом и ощущением общечеловеческой катастрофы. Созданные за пределами сакрального пространства мастерской работы этого времени, как мог бы сказать сам Александр Дейнека, теперь извлечены на свет из папок, хранящих свидетельства столкновения художника лицом к лицу с обезоруживающей дисгармонией необъятного внешнего мира, утратившего былую опору.
Антитеза «война-мир» видится абсолютно явственно, показательно преломляется в творчестве мастера. Об этом красноречивее любых слов говорят двусторонние работы Александра Дейнеки – редчайшие примеры парадоксального сочетания очевидно несопоставимых изображений в пределах одного листа.
Так, внезапный разительный контраст являют собой, к примеру, отстраненные фигуры бойцов-инвалидов на одной стороне и чувственной длинноногой танцовщицы на противоположной. Увиденные до или после войны образы, чье вторжение звучит здесь отголоском другой, как будто ирреальной жизни, разрывают шаблон и дают ощущение погружения в прекрасный несбыточный сон.
Иной же раз сон оборачивается настоящим кошмаром наяву. Сюрреалистичные гротескные образы смерти время от времени точечно возникают в рамках так называемого цикла фантазий на военную тему – наименее реалистичного и нетипичного для Дейнеки, но самого изощренно-болезненного осмысления трагедии художником. В причудливо-беспощадных зарисовках появляются выразительные акценты в духе эстетики немецкого экспрессионизма, который художник хорошо знал по московским выставкам 1920-х годов. Черепа и скелеты оживают в уродливых персонификациях войны и смерти – чудовищах, помещенных рядом с реалистичными изображениями воинов или играющих детей.
Наиболее же прямолинейную, искреннюю, жесткую и исключающую всякую метафизику линию военной графики Александра Дейнеки представляет собой огромный цикл фронтовых зарисовок. В данном случае интерес Дейнеки как превосходного рисовальщика сконцентрирован, в первую очередь, на фиксации живого движения в самых разнообразных проявлениях. Мимолетное впечатление дает сиюминутный импульс руке, готовой тут же заскользить по бумаге с немыслимой быстротой, лаконично обозначить черты едва уловимого образа, мастерски исполнить «снайперский», по точному выражению самого художника, набросок. При этом ракурсы Дейнека выбирает, что называется, острые и непривычные, в духе узнаваемых конструктивистских композиций на фотографиях и коллажах Александра Родченко.
Изображая бегущего в атаку бойца, читающего письмо солдата, замерзающего в очереди ребенка, лиричное объятие танцующей пары или тело погибшего героя, Александр Дейнека неизменно видит в этих трогающих сердце образах Человека и его личное глубокое переживание Возможно, поэтому он посылает в помощь своим земным героям мифических бессмертных созданий. Они одновременно оберегают их на трудном пути, придают силы, прославляют подвиги и ведут к Победе. Этим объясняется неожиданное появление на нескольких листах крылатой богини Ники, которая дарит воину благословение и обладающий волшебной спасительной силой поцелуй.
Коллекция личных вещей Александра Дейнеки, также происходящая из семейного собрания художника, будучи дополнением «дневника», позволяет разглядеть в закрытой и целостной фигуре героя выставки не только талантливого мастера с неизменным блокнотом в кармане, остро наточенным карандашом или набором труднодоступных в условиях войны английских красок, но и просто человека – заядлого курильщика, эстета и путешественника.
Часть артефактов была показана ранее в Государственной Третьяковской галерее. На настоящей выставке, помимо уже знакомых аудитории вещей, мы впервые демонстрируем и новые экспонаты. Так, предметы одежды художника сегодня обладают не самой хорошей сохранностью, а потому до сих пор не покидали пределов семейного собрания. К подобным вещам относится летняя рубашка Александра Дейнеки модного фасона, приобретенная художником, по всей видимости, во время одной из заграничных поездок.
Помимо обновления гардероба в Америке и Европе, Александр Дейнека делает заказы на индивидуальный пошив костюмов в советских ателье. Особенность этих заказов – добавление специального кармана внутри пиджака, выполненного в соответствии с размерами блокнотов для набросков, которые художник носил с собой. Карманный блокнот еще с юности становится его постоянным спутником. Редкий пример подобного обязательного для Дейнеки атрибута, сохранившийся в целости спустя восемьдесят лет, сегодня можно увидеть на выставке. В частности, художник берет его с собой в творческую командировку в Берлин в 1945 году – натурные впечатления, как и всегда, тщательно фиксируются им в «дневнике» вместе с зарисовками, относящимися к мирной эпохе.
Помимо берлинских рисунков Александр Дейнека привозит на Родину серию фотографий, на которых запечатлен он сам в военной форме, его спутники по поездке (например, художник Павел Соколов-Скаля), а также виды немецкой столицы, обличающие разрушительную стихию завершившейся войны. Стоит отметить, что фотокамера была редким спутником Дейнеки, поскольку обычно художник предпочитал живые наброски, которые при дальнейшем «возвращении» воскрешали воспоминания лучше, чем снимки как преломления реальности сквозь искусственный глаз-объектив
Наконец, мы демонстрируем заграничный паспорт Александра Дейнеки, который художник получил в 1934 году перед первым выездом за пределы СССР. Паспорт занимает особое место в экспозиции, поскольку становится предметом научного исследования искусствоведов Q-ART Gallery как важный для изучения наследия художника артефакт, позволяющий проследить маршрут передвижений Дейнеки в 1930-е годы, и, как итог, пролить свет на неизвестные страницы биографии и творчества художника довоенного периода.
Ольга Марченко,
искусствовед, куратор
Кураторы выставки:
Ольга Марченко
Лия Окрошидзе
Наш адрес:
Q-ART Gallery, ул. Нижняя Сыромятническая, 10/7B, 2 этаж, 204.
график работы: вт-сб 12:00-20:00
ВХОД СВОБОДНЫЙ!
