В конечном итоге, это вышло наружу, и стало очевидно, что Бувье был нечист на руку. Но «уличный рынок искусства» (частные сделки, совершаемые не на аукционах) всегда таит в себе подобные риски, и эти риски следует учитывать. Другой вопрос, что европейские нормы права, а уж тем более морали, не допускают подобной ситуации – вы можете быть либо консультантом, либо продавцом. Если бы Бувье сообщил Рыболовлеву, что сам продает картины, то не получил бы двух процентов, а Рыболовлев нанял бы другого консультанта. Тогда неизвестно, смог бы Бувье продать их по заявленной цене. После девяти лет судебной тяжбы стороны заключили конфиденциальное соглашение, по которому, возможно, Бувье что-то Рыболовлеву и вернул.
А причем тут Sotheby’s? Вероятнее всего, часть работ по рекомендации Бувье Рыболовлев приобретал на аукционах Sotheby’s. Но, как теперь становится очевидным, эти работы принадлежали самому Бувье. Для того, чтобы получить максимальную выгоду, он убеждал аукционный дом завысить их стартовую цену, а Рыболовлеву рекомендовал обязательно сделать приобретения этих полотен. Выигрывали все кроме Рыболовлева: Бувье получал свою завышенную дельту и проценты за консультации, а Sotheby’s – аукционный сбор. Момент истины настал, когда Рыболовлев решил продать часть работ, рассчитывая на солидную прибыль. Надо сказать, что в одном случае ему это удалось: картина Леонардо да Винчи «Спаситель Мира», приобретенная при «посредничестве» Бувье за 127,5 млн долларов США, была продана на аукционе Christie’s за 450,3 млн долларов США. Эта сделка почти в шесть раз побила рекорд стоимости классического искусства, который принадлежал полотну Питера Пауля Рубенса «Избиение младенцев».
С остальными работами все пошло не так. Сегодняшняя рыночная оценка собрания Рыболовлева, купленного на аукционах Sotheby’s при участии Бувье, меньше на 380 млн долларов США. Именно такая сумма ущерба заявлена в суде Нью-Йорка. Данный иск рассматривается многими экспертами как исторический – мало кто решался бросить вызов Sotheby’s. Но у Рыболовлева, на наш взгляд, могут возникнуть большие трудности в этом деле, так как мнения экспертов в области искусства, особенно относительно цены, трудно подвергнуть критике. Кроме того, в правилах аукционного дома наверняка есть много неприметных оговорок, которые снимают с Sotheby’s какую-либо ответственность. Наконец, аукцион – это открытый рынок, где никто никого не заставляет делать ставки, а с таким аргументом будет трудно бороться.
Каков будет итог? Скорее всего, стороны придут к конфиденциальному мировому соглашению, а пока будем следить за развитием событий.
Q-Art Gallery
